Вот, кстати, дивная иллюстрация на тему счастья, успешности и прочего. Извините за длинный текст: богопротивный фейсбук отличается умом и сообразительностью настолько, что на давнишние тексты ссылки не найти никак.
Далее цитата:
Барыня была русской, но ценила строжайший порядок. Когда барыня со своими "фрейлинами" лично собирали ягоды для варенья ( у барыни было 5000 душ крепостных и около миллиона рублей в банках, не считая ста тысяч десятин чернозёма), она заезжала к мальчику и "засыпала его подарками и ягодами".
Один из господских домов своих барыня решила украсить регулярной рощей по английскому образцу. Деревья выкапывались из земли и с корнями по сто пятьдесят пудов перевозились на место "их нынешнего процветающего благополучия". Всё барыне было по силам. Был при усадьбе сад фруктовый и липовый парк ещё и сосновые аллеи.
Завела "дом для приюта" бедных и немощных. В одном отделении под вывеской "Дающего рука да не оскудевает" проживали нищие дворянки. В другом отделении проживали "благообразные старички и старушки из простых". Вёлся специальный опять же дневник. В который вписывались результаты труда подопечных бедных и немощных. Дворянки занимались делом благородным: вязали чулки, плели кружева, вышивали шелком, варили варенья, солили и мариновали фрукты, грибы. Простые престарелые тоже без дела не посиживали. Вывозили продукцию из дома для приюта возами.
Рядом с приютом была картинная галерея со свободным доступом всем. У крестьянской молодёжи была игра - со свечой пробежать по этой галерея, обмирая от ужаса. Живые лица на полотнах и досках! При свете свечи ещё более живые. Обмирали многие, но добегал к выходу. Барыня не препятствовала. Говорила, что так лучше запомнят. Ночь в музее - это не продукт, ввезённый нам недавно. Это наша традиция. Более креативная, кстати, чем нынешняя практика.
За галерей была бесплатная аптека. Для всех занемогших. Барыня много ездила в Европу. Любила Германию. Рецепты проверяла, за ходом лечения наблюдала, велись записи.
Барский дом стоял в окружении разнообразного сезонного цветника ( из поместья Мальборо идея), вокруг цветника был второй круг из каштанов ( Париж, Париж) Сбоку тсояли оранжереи, в которых тюльпаны, лилии, левкои, лаванда и прочее.
Третий круг вокруг дома был из дубов. Аллеи посыпались ежедневно свежим песком. Вдоль аллей стояли кустарники с мелкими розами. Чуть поодаль -больница. Больница была с отделениями: простудным, лихорадочным, горячечным, хирургическим и для "умалишенных и совершенно бешеных людей". При больнице постоянно были нанятый врач, фельдшер и вспомогательный женский персонал. Фельдшер и женский персонал были из крепостных. Через двор от больницы, обсаженный "лекарственными шалфеями и мятами" , располагались помещения для живописцев ( часть работ из картинной галереи именно их произведения). Живописцев учили в Санкт-Петербурге. Одного отправили в Италию, но он там быстро пропал. От дома к деревне вела дорога, обсаженная особо густыми ракитами. Тень. Крестьянам не надо было щуриться при подъезде к барскому дому, лошадям было прохладнее. Немцы посоветовали. На ветвях этих ракит барыня развешивала собственноручно испеченных "жаворонков" в день 9 марта (по стар.стилю) на "Сорока сороков". Пшеничные жаворонки барыни предназначались крестьянским детям. Ржаные с патокой - всем желающим. Чуть поодаль была пасека на сотни три ульев. А ещё чуть поодаль - на 1000 ульев. Сама барыня любила "мёд дикий". А пасечный шел на продажу.
Неподалёку от дома барыни стояли дома для барской дворни. Список дворни надо посмотреть, а тов вечно представляем в виде дворни или плесневелых старух, лакеев, разбитных девок или упырей с кнутами и кровавым глазом под чубом. В домах для дворни жили крепостные слесари, кузнецы, садовники, повара, сапожники, юристы, живописцы, музыканты, певцы, агрономы, землемеры, конторщики, управляющие отраслями. Все по происхождению крестьяне, все из пяти соседних деревень, все родственники и сродственники. От домов крепостной дворни к барскому дому вели аллеи "из одних махровых душистых роз". Напомню, что барыня была очень проевропейская и находилась под сильным влиянием практической философии и натуральной пользы "позитивизма" с оттенком в английский "утилитаризм". Читала журналы на эту тему. Поэтому розы с кустов использовали для изготовления розовой воды. Для этого из Парижа был выписан особый "деликатный перегонный куб парфюмерный". При парфюмерном перегонном кубе трудилось трое специалистов, один в Париже учмился ( он куб и привёз), другой ездил в Персию, третий учился варить особое мыло в Дрездене. Все они, конечно, были крепостными. Сбоку - оранжерея для дынь. Под теплицами ягодными - три гектара. Стеклили теплицы своим стеклом свои люди. Вокруг теплиц - гряды с пряными травами. Ниже по склону стоял "нижний фруктовый сад" - это для крестьян, пусть сами там, что хотят.
Дороги в имении были восточнопрусского образца - с двумя канавами по бокам. Дороги сходились к специальному двору , на которых стояли "застольные" - столовые для приехавших и обитающих, У каждого был специальный талон ( барыня читала Фурье и знакомилась с идеями другого социалиста- утописта Оуэна), Талоны были нескольких видов: для приехавших недворян, для приехавших без цели, для приехавших служивых по казенной надобности, для чистой прислуги, для "дворовых одиноких работников", "для крестьян" и для "странников". Талоны были разноцветные, печатались в своей же типографии. Печатник при ней был. Правда, не свой, не родной, куплен в Курской губернии. Над обедающими звонил бельгийский колокольный аппарат, играл приятную музыку. По праздникам мерно били в двухпудовый простой колокол, установленный тут же. Нал колоколом был установлен английский флюгер, который указывал, понятно, направление ветра, а кроме того ещё и имел на себе барометр.
Хозяйство при имении было образцовым. Барыня умела редкий дар извлекать полезное из всего. Поля, леса, луга, огороды, сады, пасеки, мясное и молочное производства, налаженные голландцами. Сыры, сливки, солонина, ветчина. Фабрика по выделке полувальных ремней, сбруи, обуви: козловый, опойковый и выростковый товар на сапоги, подошвы для армии. Птичник снабжал пухом, шедшим на экспорт. Конный завод, который специализировался на орловских рысистых. На полях работали крепостные тоже.На молотильных машинах завода Бутеноп " с зубчатыми приёмными цилиндрами". Кроме молотилок барыня закупила австрийские паровые веялки Дриззе. Выстроили восемь элеваторов с американской системой вентилирования ( фирма "Браззер Крэйг") Паровая мельница была ( "Кёльнтриуф") Работала прессовая французская маслодавильня ( с отделениями: конопляное масло, масло ореховое, маковое и подсолнечное). Запустила барыня ткацкую мануфактуру при имении: на своем сырье гнали на мануфактуре от тонкой "тальки" до "хлопковой ваты" ( хлопок имитировали). Шли полотна "мешковая" и "дерюжная" потоком.
Заботилась барыня о здоровом питании: специально собирала "зеленую рожь, зеленую пшеницу, зеленый ячмень". В восковой спелости. Просушивала её, вызревала в специальной сушильне, дробила грубо и заливала молоком на завтрак себе и детям. Это за полвека до Джона Келлога с его хлопьями и прочими полезными опилками.
В голод 1840-1841 года, когда цена на рожь доходила до 10 рублей за четверть (примерно 200 кг), барыня раздавала свой хлеб крестьянам и на новый посев выделили зерно. Они же крепостные. Её. Подданные её страны. Она и флаг повесила со своим гербом над главной резиденцией своей. Когда барыня была не в духе, флаг приспускали. Это считали удобной деликатностью.
Конечно, со странностями была барыня. Была жестокой иногда. Была иногда капризной. Я сейчас не про это. Она для крестьянских детей построила парк развлечений, чтобы не бились по оврагам и не топли в прудах: качели, карусели, гигантские шаги, розыгрыши призов (пряники, ленты, бусы, леденцы).
Когда барыня умирала при ней был очень близкий ей человек. Доктор.
- Есть ли надежда на жизнь?
- Никакой!
- Спасибо за правду...
Протянула руку для поцелуя, отвернулась и умерла.
Когда Варвара Петровна Тургенева скончалась, ей наследовали два её сына: Николай Сергеевич и Иван Сергеевич Тургеневы. Ходили слухи, что в завещании было сказано: "Всем крестьянам объявляю свободу на правах государственных крестьян..." Но огласили завещание другое.
Иван Сергеевич (сентиментально занятый душой и литературой) и Николай Сергеевич (не занятый, как кажется, ничем) немедленно вернули в имении Спасское-Лутовиново барщину. Были заброшены "Наряд ежедневных работ" и "Руководства по аптекарскому отделу". Как и десяток подобных инструкций. Уволили всех наемных специалистов. Вырубили там, заровняли здесь. Крестьян погнали в поля на
барщинные отработки.
Через пять лет не осталось ничего. Крестьяне любили Ивана Сергеевича. Он был человеком очень хорошим. Это правда. Очень и очень хорошим. Его крестьяне так и называли "добрый барин". Ещё они его называли "слепой". Он на охоты свои за рассказами ходил с собаками по молодому овсу, а это ведь грех-то какой! Слепой значит. не может зрячий по восковому овсу с собакой ходить. Вернувшись с очередной гениальной охоты,
Маму свою Иван Сергеевич (человек хороший и вольный от крепостного безумия) описал в рассказе "Муму".